«Тест Гундяева» для Алексея Навального

(Перепечатка с сайта «Сноб» Выделения — мои.)

А мне все-таки страшно интересно, почему по поводу Владимира Гундяева молчит Алексей Навальный. Я помню, что Навальный выступил в защиту Пусси Райот, хотя и считал их поступок идиотским, и отдаю ему должное. Я, кстати, тоже считаю их поступок идиотским. Я видел, что Навальный обратил внимание на знаменитый снимок с отражением часов Гундяева — и сказал, что «это и есть настоящия кампания против патриарха». Но кампанию против патриарха не могут вести нерадивые компьютерщики из московской патриархии, кампанию против патриарха и православной церкви ведет сам патриарх и Чаплин, к которому Алексей Навальный любит зайти на чай, — и это должно быть очень ясно проговорено.

Я знаю, что Алексей Навальный православный, но я знаю также, что

Владимир Гундяев, несомненно, никакой не православный. Как не православные Всеволод Чаплин и Андрей Кураев. Они политики и бизнесмены среднего и крупного размеров (точнее оценить не возьмусь). Довольно успешные.

Я не религиозный человек, и я остро чувствую расхождения между светским государством, обозначенным в конституции и тем, что происходит сейчас — но я знаю, что есть много прекрасных православных священников. Вот только РПЦ существует специально для того, чтобы этих прекрасных православных священников выдавливать.

Тут все очень тонко.

Может быть, мне — как человеку не религиозному — и выгоднее, чтобы лицами РПЦ были Гундяев и Чаплин? Скорость, с которой они дискредитируют свою фирму в глазах верующих и неверующих, — подарок для воинствующего атеиста.

В подростковом возрасте я и был тем самым воинствующим атеистом; это было глупо с моей стороны, но возраст, наверное, позволял. С возрастом я не стал лучше относиться к самому институт религии, но хотя бы твердо усвоил, что есть люди верующие — а есть люди воцерковленные. И хотя по идее каждый воцерковленный человек является также верующим, очень часто это бывает не так, особенно в России.

Неверующий никогда до конца не поймет верующего, и наоборот — это просто разные положения выключателя — но это совершенно не значит, что в государстве должны жить либо одни, либо другие. Не говоря уже о том, что верующих бывает очень много разных. Но это отдельный, длинный разговор, который необходимо вести терпеливо и уважительно, если мы хотим, чтобы он хоть к чему-нибудь привел. Но я отвлекся — я писал об Алексее Навальном, а не о Чаплине.

Почему из всех миллионов людей меня интересует внятная позиция именно Алексея Навального? По нескольким причинам.

Во-первых, Алексей Навальный очень чутко реагирует на прегрешения чиновников самого разного масштаба, а Владимир Гундяев — как раз один из таких чиновников.

Во-вторых, я отношусь к Навальному с симпатией и считаю, что он сделал очень многое для того, чтобы общественная ситуация необратимо изменилась. И ровно потому, что я ему симпатизирую, я считаю своим долгом не только одобрять одни его поступки, но и критиковать другие. Например — поход на чай к Чаплину в компании Владимира Тора. История с Владимиром Гундяевым — очень важная для понимания Алексея Навального, а значительная доля граждан (и потенциальных избирателей Навального) очень хотели бы Навального понять.

Я плохо разбираюсь в православии, но я твердо знаю:

Владимир Гундяев — никакой не патриарх, а наемный служащий Путина.

И про какого-нибудь Бенедикта XVI трудно сказать, что он выше критики со стороны католиков, потому что он и католицизм неразделимы; про Владимира Гундяева этого сказать нельзя никак. Если бы Навальный провел четкое различие между частной верой и спущенной сверху государственной религиозной машиной, кишащей теми самыми жуликами и ворами, он бы существенно вырос в моих глазах как политик. И не только в моих.

В-третьих, Навальный стал заслуженно известным как борец с коррупцией и нарушениями закона. В нашей стране нет такое партии, и вряд ли она появится, но Навальный — идеальное лицо условной партии «Закон и порядок». История про Гундяева и его сотрудников — это именно про закон и порядок. То положение, которое РПЦ занимает в российском обществе сегодня, входит в резкое противоречие с соответствующими положениями конституции. Может быть, прямого нарушения основного закона и нет — а может быть, есть. И это надо расследовать. Про коррупцию и говорить не надо, правда? Вряд ли у них на всех одни часы и одна квартира на улице Серафимовича.

Я надеюсь, Алексей Навальный на меня не обидится. Мы знакомы, и я мог бы высказать все то же самое в частной переписке. Но мне кажется, что ничего обидного в моем тексте нет — и что эти вещи волнуют не меня одного. В конце концов, я тоже потенциальный избиратель Навального — и я бы хотел, чтобы мое мнение и мнение таких, как я, им учитывалось. Так работает конкурентная политика, которую мы общими усилиями пытаемся создать.

Илья Файбисович