Я верую

(Перепечатка с сайта «Сноб» Выделения — мои.)

А мне все-таки страшно интересно, почему по поводу Владимира Гундяева молчит Алексей Навальный. Я помню, что Навальный выступил в защиту Пусси Райот, хотя и считал их поступок идиотским, и отдаю ему должное. Я, кстати, тоже считаю их поступок идиотским. Я видел, что Навальный обратил внимание на знаменитый снимок с отражением часов Гундяева — и сказал, что «это и есть настоящия кампания против патриарха». Но кампанию против патриарха не могут вести нерадивые компьютерщики из московской патриархии, кампанию против патриарха и православной церкви ведет сам патриарх и Чаплин, к которому Алексей Навальный любит зайти на чай, — и это должно быть очень ясно проговорено.

Я знаю, что Алексей Навальный православный, но я знаю также, что

Владимир Гундяев, несомненно, никакой не православный. Как не православные Всеволод Чаплин и Андрей Кураев. Они политики и бизнесмены среднего и крупного размеров (точнее оценить не возьмусь). Довольно успешные.

Я не религиозный человек, и я остро чувствую расхождения между светским государством, обозначенным в конституции и тем, что происходит сейчас — но я знаю, что есть много прекрасных православных священников. Вот только РПЦ существует специально для того, чтобы этих прекрасных православных священников выдавливать.

Тут все очень тонко.

Может быть, мне — как человеку не религиозному — и выгоднее, чтобы лицами РПЦ были Гундяев и Чаплин? Скорость, с которой они дискредитируют свою фирму в глазах верующих и неверующих, — подарок для воинствующего атеиста.

В подростковом возрасте я и был тем самым воинствующим атеистом; это было глупо с моей стороны, но возраст, наверное, позволял. С возрастом я не стал лучше относиться к самому институт религии, но хотя бы твердо усвоил, что есть люди верующие — а есть люди воцерковленные. И хотя по идее каждый воцерковленный человек является также верующим, очень часто это бывает не так, особенно в России.

Неверующий никогда до конца не поймет верующего, и наоборот — это просто разные положения выключателя — но это совершенно не значит, что в государстве должны жить либо одни, либо другие. Не говоря уже о том, что верующих бывает очень много разных. Но это отдельный, длинный разговор, который необходимо вести терпеливо и уважительно, если мы хотим, чтобы он хоть к чему-нибудь привел. Но я отвлекся — я писал об Алексее Навальном, а не о Чаплине.

Почему из всех миллионов людей меня интересует внятная позиция именно Алексея Навального? По нескольким причинам.

Во-первых, Алексей Навальный очень чутко реагирует на прегрешения чиновников самого разного масштаба, а Владимир Гундяев — как раз один из таких чиновников.

Во-вторых, я отношусь к Навальному с симпатией и считаю, что он сделал очень многое для того, чтобы общественная ситуация необратимо изменилась. И ровно потому, что я ему симпатизирую, я считаю своим долгом не только одобрять одни его поступки, но и критиковать другие. Например — поход на чай к Чаплину в компании Владимира Тора. История с Владимиром Гундяевым — очень важная для понимания Алексея Навального, а значительная доля граждан (и потенциальных избирателей Навального) очень хотели бы Навального понять.

Я плохо разбираюсь в православии, но я твердо знаю:

Владимир Гундяев — никакой не патриарх, а наемный служащий Путина.

И про какого-нибудь Бенедикта XVI трудно сказать, что он выше критики со стороны католиков, потому что он и католицизм неразделимы; про Владимира Гундяева этого сказать нельзя никак. Если бы Навальный провел четкое различие между частной верой и спущенной сверху государственной религиозной машиной, кишащей теми самыми жуликами и ворами, он бы существенно вырос в моих глазах как политик. И не только в моих.

В-третьих, Навальный стал заслуженно известным как борец с коррупцией и нарушениями закона. В нашей стране нет такое партии, и вряд ли она появится, но Навальный — идеальное лицо условной партии «Закон и порядок». История про Гундяева и его сотрудников — это именно про закон и порядок. То положение, которое РПЦ занимает в российском обществе сегодня, входит в резкое противоречие с соответствующими положениями конституции. Может быть, прямого нарушения основного закона и нет — а может быть, есть. И это надо расследовать. Про коррупцию и говорить не надо, правда? Вряд ли у них на всех одни часы и одна квартира на улице Серафимовича.

Я надеюсь, Алексей Навальный на меня не обидится. Мы знакомы, и я мог бы высказать все то же самое в частной переписке. Но мне кажется, что ничего обидного в моем тексте нет — и что эти вещи волнуют не меня одного. В конце концов, я тоже потенциальный избиратель Навального — и я бы хотел, чтобы мое мнение и мнение таких, как я, им учитывалось. Так работает конкурентная политика, которую мы общими усилиями пытаемся создать.

Илья Файбисович

(Перепечатано с сайта радиостанции «Эхо Москвы»)

Несмотря на постоянные утверждения Путина и его челяди, что выборы 4 марта неизбежно завершатся в первом туре голосования, у Кремля, судя по всему, появились сомнения в безграничных возможностях чуровского волшебства.

Поэтому было решено поддержать земную магию божественным откровением. Руководители так называемых традиционных конфессий, естественно, не заставили себя долго ждать и, явившись по первому зову в царские палаты, не поскупились на славословие в адрес всемогущего кесаря.

В слаженном хоре представителей различных ипостасей всевышнего солировал глава РПЦ Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл.

Он давно известен как блестящий проповедник и мастер владения словом (можно вспомнить передачу «Слово пастыря»), но грубая лесть при любых способностях к импровизации неизбежно превращается в плагиат.

Вот, например, эта фраза: «Я совершенно открыто должен сказать как Патриарх, который призван говорить правду, не обращая внимания ни на политическую конъюнктуру, ни на пропагандистские акценты, о том, что огромную роль в исправлении этой кривизны нашей истории сыграли лично Вы, Владимир Владимирович», — по своей стилистике почти полностью копирует смелую до безрассудности реплику первого министра из шварцевской сказки «Голый король»:

Первый министр. Ваше величество! Вы знаете, что я старик честный, старик прямой. Я прямо говорю правду в глаза, даже если она неприятна. Я ведь стоял тут все время, видел, как вы, откровенно говоря, просыпаетесь, слышал, как вы, грубо говоря, смеетесь, и так далее. Позвольте вам сказать прямо, ваше величество…
Король. Говори. Ты знаешь, что я на тебя никогда не сержусь.
Первый министр. Позвольте мне сказать вам прямо, грубо, по-стариковски: вы великий человек, государь!»

Но если подобные фразы можно квалифицировать как лицедейство, которым часто грешили церковные иерархи перед лицом сильных мира сего, то прозвучавшие в речи Кирилла крайне жесткие политические оценки нашей недавней истории явно выбиваются из формата традиционных отношений церкви и государства:

«1990-е годы вошли в историю под совершенно ясным, как теперь говорят, брендом – «лихие годы». А что произошло в эти «лихие годы»? Ну, в первую очередь, конечно, это полный идейный хаос, это разрушение всяких идеологических парадигм, что, с одной стороны, может быть, было и хорошо, учитывая доминанту идеологическую, которая присутствовала в жизни народа, но, с другой стороны, это таким образом раскрепостило, в том числе, инстинктивное начало людей, что идейный хаос стал сметать все. И грабеж государства, общества, разрушение экономики, политики, разрушение страны…

Я хотел бы сказать, что то, через что страна прошла в 1990-е годы, сопоставимо с другими, самыми значительными катаклизмами в истории нашей страны, со Смутой XVII века, с наполеоновским нашествием, с гитлеровской агрессией и с Гражданской войной, потому что всякий раз стоял вопрос: быть или не быть самой стране, быть или не быть народу. А если сравнивать разрушения и ущерб, который был причинен народу и экономике в течение этих 1990-х годов, то ясно, нужно подчеркнуть, что все это сопоставимо с потерями в Великой Отечественной войне».

Значит, грабеж государства, общества, разрушение экономики – и как в этих категориях оценивать предоставленное РПЦ право в те лихие годы беспошлинно ввозить в Россию табачные и алкогольные изделия?

Очевидно, что обличительный пафос Патриарха вольно или невольно является уничижительной критикой в адрес Бориса Ельцина.

И здесь хотелось бы поинтересоваться, когда РПЦ пересмотрела свое отношение к деятельности первого президента России, которому в 2006 году к 75-летию был вручен церковный орден Святого благоверного великого князя Димитрия Донского первой степени. По статусу этого ордена, учрежденного в 2004 году Священным Синодом, им награждаются защитники Отечества. Вручая награду, Патриарх Алексий II подчеркнул, что именно в бытность Бориса Ельцина главой государства «началось повсеместное духовное возрождение России, позволившее консолидировать общество и сохранить страну».

Насколько мне известно, митрополит Кирилл, бывший тогда уже де-факто преемником болеющего Патриарха Алексея II, ни словом не обмолвился о необоснованности присуждения Борису Ельцину столь высокой церковной награды.

И еще.

Мне давно хотелось спросить, почему купола храма Христа Спасителя, построенного совсем недавно, покрылись подозрительным темным налетом, в то время как маковки старинных православных церквей продолжают переливаться на солнце золотыми отблесками?

Уж не потому ли, что неизвестные вредители в лихую годину подменяли сусальное золото нитридом титана?

Гарри Каспаров
13-й чемпион мира по шахматам, лидер ОГФ